Блюмель притащила в училище Е. Белашова, видевшая в ней то, чего ей самой недоставало, — дар «композитора», но не канонического, какими были ученики Г. Мотовилова, а независимого. Она с нею и постепенно разошлась, предварительно возненавидев Р. Иодко, С. Волкова и других старожилов кафедры.

Очень важным этапом был приход целого ряда выдающихся специалистов в связи с ликвидацией МИПИДИ. Н.Н. Соболев стал заведующим кафедрой истории искусств, А.П. Барышников — кафедрой основ архитектуры, Е.Ф. Белашова — кафедрой академической скульптуры, В.И. Козлинский — кафедрой рисунка, В.А. Васильев — кафедрой керамики.

Искусствоведы разделили сферы влияния. Кирилл Алексеевич Соловьев остался заведующим кафедрой истории русского искусства, а Н.Н. Соболев — мирового. У К. Соловьева кафедра значительно больше. Часов было много, главным образом за счет предмета, называемого «Обмеры и зарисовки», который вели преподаватели «второго сорта» А. Тарасов, Е. Соболева, Л. Холмянский, Ермолаев. А лекторы – замечательные: Д.Е. Аркин, М.В. Бабенчиков. Случались накладки, когда обе кафедры преподносили одну и ту же тему.

Н.Н. Соболев не был склонен к каким бы то ни было новациям. Он по образованию текстильщик, питомцем Строгановского училища, хороший акварелист, здорово писавший цветы (их выставляли в 60-е годы). Читал он историю искусств (всеобщую), пользовался материалами десятых годов - старинными диапозитивами на стекле. Показывал их некто Митрофан, уже далеко не молодой человек, недоучившийся студент. Н.Н. привлек его к этой деятельности еще до революции. Н.Н. не признавал заслуживающим внимания ничего, что произошло в искусстве после девятисотых годов. Как будто не существовало ни кубистов, ни футуристов.

Ему все казалось ясно без всяких штучек, которые появились в начале века. Издавался, был в чести, зван в Академию архитектуры, получил звание заслуженного деятеля науки и проч. Но все его труды совершенно лишены какого бы то ни было научного содержания и оставались как источник информации, и то не вполне достоверной. Художник В. Конашевич опубликовал скандальную статью о громадном числе ошибок в книге Н.Н. «Чугунное литье в русской архитектуре». Все думали, что для Н.Н. это явится сущим ударом, но он оставался абсолютно невозмутимым, и его авторитет никоим образом не поколебался. Об инциденте скоро забыли.

Сложилось так, что искусствоведческие кафедры располагали очень большим количеством часов, отчасти потому, что срок обучения немалый — целых восемь лет. Поэтому и преподавателей требовалось относительно много.

Профессор Кирилл Алексеевич Соловьев, далекий от искусствоведческих кругов, по совместительству был директором Останкинского музея. Выпустил несколько книг по прикладному искусству на материале того же музея.

Он происходил из Одессы, среди его предков - греки. Учился в детстве в каком-то духовном учебном заведении, во всяком случае к церкви был близок. С другой стороны (чисто одесское сочетание), дружил во дворе с будущим знаменитым архитектором Б. Иофаном. После окончания университета работал какое-то время директором музея в Дмитрове и занимался краеведением.  После войны стал директором музея в Останкине.

Жил К.А. на «казенной квартире» в маленьком деревянном домике рядом с дворцом. Дом был патриархальный. За длиннющим столом собиралась вся семья — родители, мальчики, Николенька и Алешенька, старенькая бонна.

 предыдущая страница 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28следующая страница